Медовый Спас, явленьем дива языческая нагота...

Пьеса Дмитрия Глазова в стихотворной форме рассказывает о непростой человеческой судьбе, перипетиях жизни, о целой эпохе... Как оказалось, немаловажное место в судьбе героев поэмы занимала и баня.

Медовый Спас, явленьем дива языческая нагота...

Пьеса-поэма для одного актёра в разных ипостасях и временами оживающей массовки, иногда слышится голос в динамиках и музыка.
Действующие лица – поэты и женщины, которых они любят.

Пролог.

Занавес открывается.

Перед кулисами фрагменты мастерской художника.
Огромное, свёрнутое в рулон и установленное вертикально сбоку полотно.
Входит он и разворачивает полотно.
Это экран, на нём огромная проекция картины Зинаиды Серебряковой «Баня».

На приступочках сцены с посохом и котомкой босой поэт:

Медовый Спас,
Явленьем дива
Языческая нагота...
Красавиц скифских породила
Деревни русской маята...
День первый,
Ульи, соты, август,
В дымах трутовых гонят мёд...
Ока, в излуке белый парус,
Баржа, колёсный пароход,
Последний год перед войною...
В глубинке
Найденный этюд,
Блаженство тел,
Простолюдинки,
И обнажённых бань уют...
Живой огонь бушует в топке,
Версаль и не мечтал о нём...
Как хорошо войти с котомкой
В просторов русских окаём...

Действие первое.

Картина первая.

Гаснет свет. И снова зажигается. Картина превращается в реальную сцену русской бани.
Одиннадцать молодых девушек замерли в тот момент, в котором их околдовала кисть художницы.

Поэт:
Они невесты – целый полк...
Осиновый скоблёный пол,
Чабрец, душица, зверобой
Из бани нагишом гурьбой
С обрыва в омуты,
В Оку.
То на спине, то на боку,
Плывут, задорны и легки,
Смывая летние грехи...
Кровь с молоком девиц тела...
Ромашкой радостной цвела
Деревня наша.
Со всех мест
На нашу ярмарку невест
Под осень приезжал народ...
Хоть плач, хоть смейся!..
Вот приплод -
Здесь что ни мамка - на мальчонку
Три белотелые девчонки....
У каждой омут
Синих глаз,
Крутые бёдра
На показ...
Из хороводов льются песни -
Поёт и пляшет град Алексин,
Рядком гуляют у реки
Девиц грудастые полки...
...Невест крестьянских вернисаж
Затеял барин под кураж
Купцам сибирским...
На веку
Везли в именье на Оку
Куниц и дивных соболей...
А он... невест им...
Ей же ей!
Не просто так,
Но на пушнину...
Менял в Сибирь...
Меха аршином
Кержак отмерить
Был готов...
Советом пользовался вдов,
И цену блюл.
Чтоб дать ответ
Просил у барина портрет.
Да так, чтоб с выбором...
Не даром...
Девиц на выданье по парам
Писали тайно...
Щедро барин
Платил художнице-мирянке,
И за окошко... спозаранку
Впускал в притворы русской бани...

Картина вторая.

На сцену опускается экран, который закрывает декорации бани и всех в ней.
Зажигается проектор, который синхронно иллюстрирует рассказ поэта...

Поэт:
Так начинались все наряды
В имении на берегу Оки...
Картины маслом вёз с реки
Посредник-сват...
На Чуйском тракте
Маманя собирала братьев,
Решали вместе:
- Эту... брать!..
И за невестой в Благодать
Спешил купец...
А в русской бане
Её купали утром ранним
В ста травах...
...Нынче не с руки
Об этом вспоминать...
С Оки
Полз на имение туман...
Столыпин... мёртв...
А барин... пьян...
И земли... раздала община
На хутора...
Отруб мужчинам
По семьям...
Клином пашни дан...
Но... лишний выпускают пар,
А женщины – опять товар...
И... кержаки... год в год... как дань...
Увозят в Томск и Бийск красавиц...
Уже за Чуйский тракт
Мчат сани...
Невест за злато из России
В кошёвках дальше... увозили...
Торгуют в Бийске,
А в Харбине
Красавиц русских в пелерине
Имел манжурский Император...
... А дома мамки хлебу рады...
Невест попроще – после бани
Кержак под шубу садит в сани,
А на согреве...
Ей же ей!
Везёт, меняя лошадей,
И под медвежьей шкурой
В сене
Вершится таинство сношенья...
Таёжный мёд, кусают пчёлы,
Рожает баба кержачонка,
Синь неба, речки бирюза,
И васильковые ...глаза....

Голос в динамиках:
Второй картины сумрак стелет
Позёмку...
В снег трясут постели,
Летит перо, клубится пух...
Холсты...
Поэт читает дальше вслух...

Поэт:
Шёл год тринадцатый...
Подружки
Хмельного кваса выпив кружки,
Смеясь, стояли в неглиже...
Их, нарисованных уже,
Под вечер выставил в усадьбе
Известный богатей посадский...
В холстах невесты на показ...
Церковный распевался бас...
Тузили кержаки друг дружку -
Покупкой хвастал самый ушлый:
- Красивши взял бы!
Свёз в Сибирь...
На откуп в здешний сельский мир
Табун монгольских рысаков
Отдал!..
Как в старь...
Да только, вот,
Придётся ждать...
Ещё... как год!..
Поп не согласен!
Молода!
Так...
Отец... с устатку взял... задаток
На год на будущий...
За ней...
Косяк монгольских лошадей...

**********

Невесты в бане...
Вернисаж!..
Последний раз...
Кто б знал,
Кураж...
Шёл воинский призыв...
Приказ...
Война...
Брусиловский прорыв...
Вина в гранёный штоф налив,
Картину отвезти в музей
Просила мужиков мамзель...
Сама уехала в Париж...
Война гражданская...
Шалишь...
Уже назад не возвратишь
Табун монгольских рысаков...

**********

Музей?..
За годом год... суров,... не прост!..

**********

Картина третья.

Опять на экране огромная проекция картины Зинаиды Серебряковой «Баня».

Поэт:
Специально выделанный холст –
На полк девичий в русской бане
Дивился!..
Ахал!
Модильяни...
Этюдник...
Сколько раз пришлось
К мольберту подходить...
В засос
Целуя краски неглиже...
Художница?
Она ... уже...
И ночь...
И день...
Любуюсь дивною картиной...
Двенадцать дев...
В холсте... одиннадцать...
В пол оборота моют спины...
Кто ближе – яблок зрелых груди!
Тот, кто увидел, не забудет...
А та, что с шайкой, егоза,
Призывно смотрит мне в глаза!..
Крутые бёдра, сердцу - ёкнуть!..
Потею, начинаю мокнуть...
Невесты три передо мной?..
Кому купеческой женой
Светило стать?..
В тот год
Россия
Свой лучший урожай
Скосила...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Картина четвёртая.

Декорации барской усадьбы.

Поэт:
Здесь, в цене,
Иметь отруб на целине
В соку невесту – напоказ
Купили брату...
Прошлый раз...
В имении белые...
И в рост...
Ну, что же, в лоб вопрос:
- Поручик!
Всё забыть -
Нельзя!..
Ты вспомни?
Выставка, друзья,
Санкт-Петербург...
А на заре
Знакомят с Зиной Лансере...
Да, внучка деда...
Бенуа...
Год позже...
Ты собрался...
Ну!...
На ту... ненужную войну...
На фронт...

**********

Проклятье!
Снова «на!»...
Уже Гражданская...
Война...
Курантов бой...
Часы на башне...
Стреляют!
Боль...
Приснилось...
Был однажды
Тринадцатый...
Счастливый год...
Невест – и тех не в приворот
Я увидал на полотне...
В том лучезарном дивном дне...
Двенадцатой
Обнажена
Была художница...
Жена...
Её портрет,
Увы!
В форзаце...
Почти сто лет...
Куда деваться?..
Последняя страница в книге...
- Люблю тебя...
Прости, княгиня...

**********

- В деревне красные!...
Отход!
Жена...
Поручик...
Пулемёт!...
Двуколка...
Минимум вещей...
Париж...
Монмартр...
Кастрюлька щей...
Прозрачный воздух утром ранним...
Воспоминанье... русской бани...
Мольберт...
Холстиною закрыт...
Одиннадцать невест...
Навзрыд...

**********

Купили!
Пароход по Сене...
В запасник...
Русского музея...

Картина пятая.

На экран возвращается огромная проекция картины Зинаиды Серебряковой «Баня».

Голос в динамике:
Свет...
Опять... строку... сломал поэт...

Поэт:
В селе родились дети...
Ранью
Ведут их мамы к русской бане...
Что ж, в мясорубке революций
В мир банных праздников...
Вернуться?..
Друзей...
Расстрельных...
Тени жён...
И жёны палачей...
Их стон...
... Как молоком сочатся груди!
Не важно...
Чей сосать их будет
Ребёнок...
Нет его вины...
- Ах!
Только б не было...
Войны...

**********

Я просыпаюсь утром рано...
Сестриц трёх провожаю в баню...
Отец доверился мне ночью:
Красавицы!...
Эх, мамка!..
Точно!..
Невестка барыни в тот вечер
Писала в бане «ню»...
При свечках...
Купец в предбаннике...
Не трожь!
Купцу папаня в глотку нож
Всабачил...
И забрал маманю...

**********

Девчонок мыл с восторгом в бане...
Молчал лет двадцать...
А в затей сказал:
- Сынок, свези... в музей...
Холст...
- Девки наши... нагишом...
И баня...

**********

В стрехах холст нашёл...
Маманя... правда,... хороша!
В пупок целую... не дыша...
Холст тряпочкой протёр отец...
Сказал чуть слышно, с придыханьем:
- Его когда-то... Богдыхану,
На смотр в Китай возил купец...
Безумно мать... любил... отец!..
И не отдал... её...
По пьяни,
И даже трезвый...
Ей же ей!
Любил в неделю...
Восемь...
Дней...

**********

Повесили картину близко...
К тому,
Парижскому
Эскизу...
В музее пусто утром ранним...
Лишь смех девичий...
В «Русской бане»
Гуляют отсветы по стенам
До первых петухов
Осенних...
К ней шутка папкина легка:
- Помывка женского полка...

Картина шестая.

На экране сохраняется огромная проекция картины Зинаиды Серебряковой «Русская баня».

Голос в динамике:
Про мать
Поэт колеблется...
Сказать?..

Поэт:
Холста грунтованный объём!
Красивши не было!..
При нём
Купец...
Продать дев скопом...
Под венец
В Сибирь...
В далёкий Барнаул...
К киргизам...
За реку... в аул
Свезти...
В кибитках...
К Богдыхану...
Увы!
Дорога по барханам,
Возвратом деньги от купца...
Не видеть, Богдыхан, венца!
Закончен гон на русских жён...
Он революцией...
Сожжён!..
Хан разъярён...
Знак пальцем к низу!..
И рубят голову!..
Киргизу...
И смотрит в сторону холста
Глава кочевника... с шеста...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Действие второе.

Декорации женского отделения семейной бани.

Картина первая.

Подмостки сцены, предбанник мужского отделения, поэт. Видно, что после бани. Присел выпить чашечку чая...

Поэт:
Срединный август...
Календарь...
Медовый Спас,
Но и как в старь,
Старушки начинают пост...
А мы?
Мы... верим... в Наркомпрос...
Плоды в садах набрали сладость,
Чуть желтого в зелёной краске,
Но лёгкой грустью дышит лес,
И росы по утрам с небес
Ложатся
В песен перепевы,
И в холод... на озёрах... первый,
И в трактора глубокий след...
Тому прошло немало лет...
Но надо вспомнить всё с начала...
Пожалуй, лучше с чашкой чая:

Свет перемещается на женское отделение бани.
Мамаши, в них легко узнать повзрослевших лет на десять-двадцать девушек-невест с картины Серебряковой. Ребятишки, один чуть постарше, лет девяти, две-три девочки-подростки, все голые.
Девушка на выданье, с проснувшимися чувствами, слегка прикрыта веничком.

Поэт:
Мальчишка... с мамой... в русской бане...
Нет, зря не взял его папаня
С собой в мужское отделенье...
Какое странное томленье
И спазмы ниже живота...
Что ж... стыдно...голым...
Маята...
Как бьётся жилка у виска
При виде алого соска
Кормящих женщин...
Тронь слегка –
И брызнет струйка молока...
В полёте рук -
Лебяжьи крылья...
Птенцами девочки парили,
У каждой груди с кулачок...
Мальчиш смотрел через плечо
На женщин молодых и пышных,
Соски, как пары... спелых... вишен...
Чабрец... душица... зверобой...
Из бани нагишом гурьбой
С обрыва в омуты,
В Оку...
То на спине, то на боку,
Под взмах натруженной руки
Смывают...
Лет лихих...
Грехи...
Прекрасно среди жаркой бани
Последнее в году купанье...

**********

... Что ж, раньше видел только шайки,
Горячий пар,
Парную, шапки,
Дубовый ковшик на скамье –
Всё, что положено семье...
За лето вырос...
Руки, ноги,
Как у парней -
Уже мосластый и неловкий...
Жар в теле, с шайкою на попке.
И как пловец на берегу...
С обрыва...
В омут...
На бегу...
Мальчиш встал дальше... к дальней лавке...
Везёт:
Здесь городская... в плавках...
Над ней подтрунивают бабы:
- Кого стесняться в бане, право?
Один на всех здесь только парень!
Толкают:
- Вот он, Сашка... Варькин!
Бросает в жар, готов... под лавку!..
Смеются:
- Не пугайся, Клавка!
За руку ловят:
- Покажи-ка,
Сашек,
Подрос с той бани чижик?..
Но мама быстро и умело
Прикрыла шайкой срам...
За веник
Зажат он в угол...
Что с баб взять!
Их прочь бадьёй холодной мать
Погнала...
- Сашка! Сядь на место!
Молчи! Раз бабам интересен,
То, значит, в правду, ты подрос...
Теперь - с отцом...
Решён вопрос!..
На городскую смотрит грубо:
- Курсантка из Аэроклуба...
Ну, парни раскатают губы!..
Как будто в городе, так слаще...
Сашек и то... глаза... таращит!..

**********

Вдруг всё закрыли клубы пара...
Как будто Сашку ток ударил!
И невзначай, сквозь тихий стон,
Её босых коснулся стоп...
Он положил на них ладошку...
Она шептала:
- Кто там?
Боже!..
Ты... что?..
И почему ты плачешь?
Ты в бане потерялся, мальчик?..
Но стоп не убрала...
Мгновение...
И чувство общего томления
Их... чудом... сблизило...
И ток
По пальцам... животу... до ног
Шёл непонятными толчками...
И лавка под Сашком качалась...
Она шептала:
- Сын ты вражий!
Пацан...
Ещё ладонью...
Там же...
И он почувствовал, как дрожь
От стоп по глади белых кож
Прошла туда, где жил меж ног
Кудрявый рыженький зверёк,
Из тех, что рано утром в стаи,
Когда покрепче сон настанет,
И девственниц кудрявый полк
На правый повернётся бок,
Играть примчится на лужок...
- Спокойной ночи, мой дружок!..

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Голос в динамике:
Пришёл черёд второй картины...
Дом, у стены велосипед,
И мамку слушает

Поэт:
Из жбана пили терпкий квас,
Портфель собрали в третий класс...
С берёзы жёлтый лист кружился –
Он первый раз хотел жениться...
Смеётся мать:
- Отцова жилка!
Погодь! Пусть вырастет женилка!
Порода деда!
Дядя то же
С ума сходил от женских ножек...
- Ещё твой папка не был мужем -
Поднимут с братцем, кружат, кружат...
Я им кричу, что нету мочи,
А папка квохчет...
Точно, кочет!..

**********

- Девка смелая, тело белое,
Земляникой душистой спелою
Угощались с твоим папкою,
Он мои целовал пяточки,
Ну а братец, так той же ночкою
Язычком щекотал... сосочки мне,
В губы брал и чуть-чуть прикусывал...
И шептал:
- Ах! Какие... вкусные...
Ножки ладные, слово - лестное,
Разведут...
Попадут... бестии...
В родничок между бёдер...
Пестиком...
Величают любимой
Барыней,
То один, то другой...
То парою...
- Я желанной была женщиной,
Даже дрались, когда кто... женится...
Разобрались теперь,
Близняшки?
Ведь родился один... Сашка...
- Ну, не дуйся, кровинка наша...
И женилка твоя...всех краше!..

Голос в динамике:
Картина третья,
На природе,
Сады вдоль речки, огороды...
Вечерний угасает свет,
На лавочке сидит

Поэт:
Из года в год,
Я не пойму,
Мальчишка бредит наяву...
Как только слышит в небе гуды,
Курсантки... Клавки... видит... груди...
Издалека... на речке... жадно...
Смотрел...
С комбригом... приезжала...
Сменила имя:
Стала... Жанна...
Он мал ещё! Какая жалость!..
Он с ней по-прежнему, на «Ты»,
И про неё всё чаще сны,
Овал стоп, округлость пятки
Всё детство...
Ждал... в ладошках... спрятать...

**********

В семнадцать лет...
Однажды в полночь
Увидел:
Жанна плачет...
Кочет
Давно загнал кур на насест...
Он рядом попросил присесть
Мальчишечьи сердца бездонны...
И деревенские мадонны,
Когда судьбы разорван крут,
В них ищут... верность... и приют...
Любил и целовал он жадно...
Но утром... с ним рассталась...
Жалко!..
На самолёт смотрел сквозь жалюзь ...
На Север улетела Жанна,
С подругой по аэроклубу
Позвал комбриг...
Любить... друг друга...
Крыло ПО-2, война,
И под
Крыло их в женский полк
Собрали в сорок первый...
Год...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Действие третье.

Картина первая.

Прожектор высвечивает подмости сцены, навес для охраны, сидящего на табурете задумавшегося офицера.
В нём узнаём повзрослевшего поэта.

Поэт:
Все двадцать лет...
Студент,
Но...
Жаль...
Война...
Полгода...
И – сержант...
Механик авиаполка

Загорается свет, освещается вся сцена.

Декорация парной и предбанника прифронтовой бани. Играют отсветы от топки, пахнет берёзовыми вениками, заваренными зверобоем, душицей и мятой...
Одиннадцать голых лётчиц эскадрильи ночных охотников, банятся. Удивительно похожи на невест с картины Серебряковой.

Молодой парень, сержант-истопник, сначала в гимнастёрке, галифе, потом в исподнем и босой, топит баню, колет дрова, на женщин не смотрит, недосуг.
Они его то же вроде как не замечают...

Поэт:
Медовый Спас,
Тел женских радость,
Кому дожить до мира
Сталось...
Вода прозрачна и легка...
Помывка женского полка...
От фронта – сотни километров,
Дымок от бань бежит по ветру,
Потехи русской благодать:
Воды на камни, пар поддать,
А в клубах голых - не видать...
Не остывала, чтобы в вёдрах
С охапкой веников ядрёных
На ночь согретая вода,
Четвёртый час рубил дрова...
... Тел женщин молодых краса
Слепит влюблённые глаза,
Пар от камней калёных крут,
Когда распаренные в пруд
Летят с обрыва...
- Ну, дела!..
Разгорячённые тела!..
Отсвет от топки, как закат,
И косы от голов до пят,
И золотистых тел движенье,
Чан с кипятком - воды кружение,
И нега томная струится
По меди тела скифской жрицы,
Льёт в мрамор греческих богинь...
Экраны белые простынь...
Литые попки, грудей чаши,
Татарки, русские, чувашки...
Урал, Поволжье и Сибирь...
- Остынь, пацан, скорей, остынь!..
... Сержант, ответственный за топку,
Смотрел уже совсем не робко
Ловя сюжеты женской темы...
... Студент столичных академий
Он ошалел от этих тел,
Он пел, раскалывая пень!..
Недоучившийся художник,
Молил Создателя:
- Мой Боже,
Позволь мне пережить войну,
Я искуплю свою вину,
Увековечив в холст и краски
Одиннадцать...
Вот этих...
Граций...
- Эх! Хороша хмельная бражка...
В предбаннике бидон...
Знай наших!..

Картина вторая.

Свет на большей части сцены гаснет. Хорошо освещён только предбанник.

Поэт:
Ночь... Женщина, сдувая пену,
В предбаннике... с сержантом... пела...
... Он поднимал за уши шайку,
Отсвет от топки плыл, пошаливал,
Пологом оренбургской шали
Сползал по тело с белых плеч...
И... звал... в предбаннике... прилечь...
... Наркомовских сто граммов стынет...
На шнур натянута простынка,
Подружки дали полчаса,
И ягод чашку из леска...
На вкус черёмуха сладка,
Чуть вяжет рот,
Скользит рука
По торсу юного сержанта...
Он в ушко шепчет:
- Ты ли, Жанна?..
Целует ножки ей босые,
Она смеётся:
- Ты... настырный!...
В зубах травинка:
- Здравствуй, Сашка!..
Ну, вот пришло и время... наше...
Ты на меня не держишь зла?
Ага! Женилка – подросла...
Глаза у Жанны – синие,
Раскосые, красивые!
И мир не кажется ужасным...
Раз кличет, как в деревне, Сашкой...
... Тянулись сладостно близки
К губам пунцовые соски,
Он грудь ловил открытым ртом...
И перекатывался гром
Над лесом, лугом и рекой...
И удивительный покой
Благословил слиянье тел,
Двоилась на простынке тень,
И стопы сладостно дрожали
В ладонях неги и желаний...

**********

...Гудит пчела...
Уже ль, рассвет?..
Остыл топчан...
А Жанны... нет...
... Плывут по небу птичьи клинья,
Знать, у любви... лебяжьи... крылья...
Туман с реки по травам стелет...
И на поляне в копнах сена
Душистой мяты благодать...
Сорвать ромашку, погадать?..

**********

... Глубины вод реки Оки...
На фронт торопятся полки...
Под утро в воздухе парила
Ночных охотниц эскадрилья...
В отсветах солнца, на ПО-2,
Сияла Красная Звезда...
... Приказа выстрадана ноша...
И штурман цели подытожил,
И нервный сбросила накал...
Помывка... женского... полка...

**********

Занавес закрывается.

Гаснет свет. Над подмостками опускается экран. Темно...

Действие четвёртое.

Картина первая.

Прожектор высвечивает поэта на фоне чередующихся на экране проектора видений и звуков уходящей войны.
Поэт сидит сбоку от сцены за небольшим канцелярским столом с чёрной настольной лампой.
Проектор переходит на картины лагерей ГУЛАГа, вышки, колючую проволоку. В лучах прожектора скупые скамеечки у входа в барак.

Поэт:
Вы хотите знать, что было дальше?
Тогда задержитесь ещё на несколько минут.
Медовый Спас...
Рука легка...
Не зря мать женского полка
Ждала тот день... издалека...
Берлин бомбил он генералом...
Не уж то, Жанна, было мало?..
Его любить...
К исходу дня
Он женский полк в полёт поднял
На цитадель...
... Победа!
Браво, генерал!..
... Но маршал Новиков... упал...
Главком Воздушный...
- Как же, асс?..
Не вышла и Героям... масть?..
Что ж, Берия к концу недели
Грозил и Жукова...
Сломать...
Муж генерал... Уже вина...
У Жанны были ордена...
И так же...
В день тот...
Жанну!..
- На!..
Под стрехи женского барака!..
Орденоносцы!..
Строем!..
- На-ка!..
Валили лес подруги рядом,
Гордячки,
Чтоб под зека... раком?
Ночная... за бараком... драка...
Пахана... лётчицы... на нож...
- Тебе же сказано!
Не трожь!..
- Так срока первого ей мало! -
Решил суровый трибунал...
И снова пилы в руки брали,
Вождю... полк ...писем... не писал...
Сибирь, тайга, лесоповал...
Бараки... лагерь,
Кончен бал...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Картина вторая.

Проектор на минуту высвечивает карту наступления Советских Войск на Квантунскую армию, гремит несколько тактов победного марша.
Опять темно. Прожектор выхватывает опушку леса, на пеньке сидит в военной форме поэт, на коленях планшетка, пишет, перестал писать, смотрит в зал...

Поэт:
Япония...
Увы!
Ядрёна мать!..
Наш вождь решил, что сможет позже
Жизнь честолюбца подытожить...
Что ж, выжил Жуков в круговерти...
Но как реестр потерь измерить?
Их сколько, той войны героев,
ГУЛАГ на веки... успокоил?..
Но ведь не всех...
И, слава Богу!..
У каждого своя дорога...

Загорается свет на части сцены. Декорации берега реки, брёвна, прибитый в берегу плот... Проектор на экране высвечивает реку, дали, высокий обрывистый берег с кедрачом.

Поэт, возмужал, голос огрубел:
Амнистия на День Победы...
Гудит оркестр военной медью –
Прошла японская война...
И Жанне хочется... вина,
И пусть, неправедной... любви,
Мужских объятий...
Пусть... на миг...
С реки на время снят кордон,
В казарме пел аккордеон...
Над сопками опять плыла
Сибирская шальная осень,
И горы уходили в просинь,
И море нежного тепла
И звонкое журчанье плёсов,
Где брёвна молевого сплава,
Под берегом высоким правым
Колки с берёзой и осиной,
Сутунки с белой древесиной,
В затон впадающий ручей,
И нега солнечных лучей,
Солдатик голышом в реке,
Наколка «Север» на руке,
И неизбывный зов любви,
И знак согласия:
- Люби!..

Голос в динамике:
Не вологодский вертухай,
И не следак лубянский... хам...
На них у Жанны аллергия
Со дня, когда её... обрили!

Поэт:
Был обалденно тёплым май!..
Парнишка, прошептал:
- Давай,
Подружка, за брёвно... в тепло...
Вчера сюда прибило плот,
На нём шинель и одеяло,
Да, вот, хозяева... пропали....
Смешной, он вдруг... перекрестился...
И не истраченная сила
Рванулась в женскую промежность,
Он влил в неё и страсть, и нежность,
И жажду женского участья
В те дни на фронте...
Птица счастья
Над ними...лебедем... кружила...
На шее напрягались жилы,
И, как струна, играло тело,
Скрипели зубы, губы пели,
И ветер уносил в поля:
- Люби меня!.. Люби... меня...
Люби меня, мой генерал...

Голос в динамике:
Корея где-то...
И напалм
Пылал по фанзам побережья...

Поэт:
Прожили год...
Солдат был нежен...
Но он и в ум совсем не брал,
Причём...какой-то... генерал?..
Однажды вдруг запели крылья,
Прошли на Запад эскадрильи,
С ненужной для страны... войны...
Тень женской проплыла вины...

Голос в динамиках:
Солдат ей возрастом сыночек,
И ждёт его чужая... дочка...
И у него родятся дети...
Дай Бог,
Что б мир для них был светел...

Поэт:
Как только небо стало синим...
Солдата... Жанна... отпустила...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Картина третья

На экране проектор высвечивает лесной кордон с хозяйственными постройками, оградой, тайгой за оградой. На переднем плане комната в доме лесника...

Поэт, сильно постарел:
Деревья стонут, ветер, стужа...
Сугроб, дымок, распад, избушка,
Казан с похлёбкой на буржуйке,
Старик в поддевке шьёт тужурку,
Затем на лыжи шкурки ладит...
Жиличка...
Бредит...
Слёзы градом...
Пьёт, захлебнувшись, воду жадно...
Очнулась...
- Звать тебя как?
- Жанна...
Тесёмки дед прижал прикладом,
Вздохнул:
- Что ж, Жанна... ладно,
Живи, пока...
Быть, может, сладим?..

**********

Нет дальше сил идти...
Их лагерь
За сопкой был, почти что рядом...
Писал мне друг, что на опушке
Она живёт одна... в избушке...
А рядом маленький погост,
Случайный муж...
Незваный гость...
Ещё таких... прохожих... пара...
Жизнь в одиночестве недаром
На зверя обострила слух...
Вот так... пол жизни... без подруг...
Лесной кордон, связь с егерями,
Бочонок мяса, три с грибами....
По стайкам гуси, конь, амбары...
Все десять лет прошли недаром...
И бане скоро десять лет...
А Жанна ждёт...
Не гаснет свет
В высоких окнах каждой ночью...
Спешит сюда, кто срок окончит,
Зайдёт испить квасок из кружки,
Печь растопить, подбросив стружки,
Вложив котомку в локтя сгиб,
Ведь говорили, что...
Красива!..
Дверь распахнётся...
И на диво
Крыл оперенье лебединых
Протяжным кликом ветер вздует...
И над тайгой взовьётся буря...
И обалдеет мужичёк,
А дверь закрыта на крючок...
Лохматый леший...
Склеит вежды...
Случится если...
Благодать...
Лесная женщина, как мать,
Разденет на пороге бани,
Из ледника туес достанет,
В нём мёд, кедровые орешки...
Попарит веничком,
Без спешки...
Отмыв от лагерной коросты,
Обрадует...
Легко и просто
Непринуждённа и нежна...
В охотку если...
Так... жена...
Постелет чистое...
А где-то
Застонут и завоют ветры
Бельё постирано...
И ложе,
Прощаясь, помянет прохожий...
- Прости нас, Боже!
Гаснет свет, звуки пурги в ночном лесу,
Перекличка зверей и птиц по утру, когда
Стих ветер...

Картина четвёртая

Те же комнаты в доме лесника, но в интерьере. Уверенно чувствуется женская рука. На стене крашеный портрет старика-лесника с траурной чёрной полоской наискосок...

Поэт:
Но, видно, тесен мир России...
На август гости напросились....
Профессор, собиратель басен,
Фольклорных песен
Тихим басом,
Когда узнал, что топит баню,
Сказал, мол, был жестоко ранен
И попросил её помочь...
Она пришла...
Спустилась ночь,
Они вдвоём...
Гудела топка,
И чайник звонко пел и тонко...
И он сказал, всё тем же басом:
- А помнишь, Жанна, наши ласки?
Медовым спасом утром раннем
Мы от родни сбежали в баню...
Тебя тогда все звали Клавкой.
А я смеялся:
- Вот и славно!
Коммунистических имён
Уже в селе... и так... вагон...
А через год Медовый Спас
Уже на фронте...
Был приказ
Помывки женского полка...
В ту ночь для нас река Ока,
Была супружеской постелью...
Но утром полк ушёл в полёт...
А позже жизни переплёт
Нас разбросал...
И третий раз
Мы встретились
В Медовый Спас...
Медовый Спас...
Мы двое в бане,
Жбан медовухи доброй пьяной
Чабрец... душица... зверобой...
Как двадцать лет назад, гурьбой,
С обрыва в омуты Оби,
На плёс...
Ты шепчешь мне:
- Люби!..
Назад, счастливы и легки,
Смываем прошлых лет грехи...
Медовый Спас...
А после бани
Любовь...
Как апогей...
Купанья...

Занавес закрывается.

Занавес открывается.

Эпилог.

Квартира интеллигентной семьи в городском доме.

Мальчишка, тоже поэт, но очень молодой:
Ночной скрипач играет скерцо...
Отец, влюблённый в маму с детства...
Мы каждый год идём в леса,
Ведь ей нельзя подруг бросать,
Мы ищем мамин самолёт,
Она в войну была пилот,
И мы несём на всех... одну...
Пятиконечную Звезду...
Судьба готовит новый круг...
Деревня... Старая усадьба...
Внучок... Он ходит в детский садик...
Мольберт...
Наш дед заснул... на стуле...
Рисуя... девочку... босую...
На полотне
С ней рядом мальчик -
Он у кроватки встал на пальчики,
Край одеяла взял в ладошки
И дышит... девочке... на ножки...
Простыли дети...
Их... в больницу...
Снега... кошёвка... кони-птицы...
И новой пьесы поворот...
В ней я...
Мне двадцать первый год...
Ну, что же, я влюблён отчаянно...
Но было... детское... начало...
Пурга... медвежий полог... сани...
Мне снилась девочка босая...

Все уходят.

Гаснет проектор.

Темно. Скрипка замолкает.

Дмитрий Глазов
прислано на сайт Izzba.Ru
для участия в банном конкурсе 2011-2012 гг.

Комментарии