Селезневские бани

Однажды в восьмидесятые годы двадцатого века перспективного преподавателя одного из иркутских вузов Ивана Дмитриевича послали на два месяца в командировку в Москву – островок советского благополучия. Там он решил вместе с соседом по гостиничному номеру уделить внимание культурной программе. Они взяли билеты на ближайший концерт известного фокусника – иллюзиониста и, выйдя на станции метро Новослободская, стали не торопясь прогуливаться по улице Селезневской в направлении концертного зала. По дороге им попались Селезневские бани.

Иван Дмитриевич очень любил париться. Недели не мог прожить без парилки. Но вот беда, как ни старался он попасть в какую-нибудь приличную столичную баню, никак не получалось - билетов всегда не было, их с утра уже разбирали. Билеты продавались, как в кино, – строго на определенное время. Почти в каждой бане имелся бассейн, о чем в Иркутске можно было только мечтать. Это дополнительно распаляло желание парильщика.

Проходя мимо случайно обнаруженной незнакомой бани, Иван Дмитриевич решил на всякий случай провести разведку: поинтересоваться, что за баня и как дело с билетами обстоит. Понятно, что никакой надежды попариться в субботу он не строил. Сосед общественные бани не любил, предпочитая домашний душ, поэтому и в баню наотрез заходить отказался.

Возле кассы и в холле ни одного человека не было. «Понятное дело, – подумал он, – как и в других московских банях, билеты раскупают заранее». Все же на всякий случай он подошел к кассе – не зря же зашел – и поинтересовался наличием билетов у скучающей полнотелой кассирши:

- Извините, а у вас билеты в баню есть?

- Есть.

Иван Дмитриевич неловко улыбнулся.

- Извините. Вы меня не поняли. Конечно, у вас билеты есть. Я хотел спросить, у вас билеты на сегодня есть?

- Есть. На какое время вы хотите?

- А у вас что, на любое время есть? – растерялся Иван Дмитриевич.

- Ну почему же на любое. Ночью у нас баня не работает.

- Так что, если бы я захотел сейчас в баню, то смог бы купить у вас билет и попасть в нее? – еще больше удивился он. – Или я не правильно вас понял?

- Все правильно поняли. Вы будете брать билет?

- Сейчас мы с приятелем идем на концерт, – озадачился Иван Дмитриевич. - А через два часа у вас тоже будут места?

- Скорее всего.

- Странно. А у вас бассейн есть?

- Есть.

- Ничего не понимаю. Может парная у вас плохая?

- Нет, парная у нас хорошая. Многие ее хвалят.

- А веник у вас можно купить?

- Пожалуйста.

- Да, я ведь ничего не взял с собой. А простыни и полотенца у вас имеются?

- Имеются.

- Тогда я ничего не понимаю, – то ли себе, то ли кассирше тихо сказал Иван

Дмитриевич, прикусывая в задумчивости указательный палец правой руки.

– Тогда почему в других банях всегда мест нет?

- Это вы у них спросите, – ответила, улыбаясь, кассирша.

Иван Дмитриевич очень хотел попариться. На улице было морозно. Желание переполняло эмоции и тормозило разум. «Может, плюнуть на концерт и пойти сразу в баню?» – подумал Иван Дмитриевич. Он представил, как не торопясь посидит в парной, разогревшись березовым веничком, окунется в прохладном бассейне, а затем, закутавшись в простыню, откинется на спинку сиденья и, прикрыв глаза, станет медленно погружаться в блаженство расслабления ...

- А у вас шкафы для одежды с сиденьями или кабинки с лежаками? – спросил он, уточняя свою мечту.

- Кабинки с лежаками. Вы и массаж сможете сделать, если захотите. Только это за отдельную плату. Там на месте с банщиком договоритесь.

«Да, - продолжал мечтать Иван Дмитриевич, - и затем после парной, закрыв глаза, упасть на кушетку и наслаждаться массажем....

- Так что, будете брать билет или нет? – вернула к реальной жизни улыбчивая кассирша.

- Да, буду. Дайте мне на четыре часа. Мы как раз успеем сходить на концерт, а на обратном пути я подойду к вам. Может и за веник и простыню с полотенцем сразу мне заплатить?

- Как хотите. Можно когда придете. Да и билет можете потом купить.

- Нет уж, – категорически возразил Иван Дмитриевич, – билет я сейчас куплю. А то вдруг народ набежит...

На концерте Иван Дмитриевич думал только о бане, и с нетерпением ждал окончания представления. Соседу выступление иллюзиониста понравилось, он даже поучаствовал в одном из номеров. Фокусник, проходя мимо, незаметно снял у него наручные часы, а затем вызвал на сцену.

- Как он мог снять часы так ловко? - удивлялся сосед на обратном пути. - Я даже не почувствовал. В карман залезет и не заметишь. Опасный человек.

- Зачем ему воровать? На такого же нарвется и в тюрьму загремит. А так и слава и деньги обеспечены, – возразил Иван Дмитриевич. - Слушай, а может, и ты в баню со мной пойдешь? – поглядел он с надеждой на соседа. Посидим, поговорим, попаримся.

- Нет, не могу. Мне еще на телеграф сходить надо. Домой позвонить.

- Ну, как хочешь. Вдвоем было бы веселее. – Они пожали руки на прощание. Иван Дмитриевич развернулся к бане, но затем резко остановился. – Подожди! Знаешь, у меня с собой все деньги. Может, возьмешь часть их и в гостиницу унесешь? Всякое бывает...

- Давай, мне не трудно. Только пересчитай, чтобы потом претензий не было.

- Да какие претензии. Ну ладно, раз настаиваешь. - Иван Дмитриевич выгреб с кошелька всю мелочь и отложив еще несколько рублей, положил их в карман брюк. Остальное отдал соседу. В гардероб он сдал свое пальто с норковым воротником, крашенную в черный цвет ондатровую шапку и новый мохеровый шарф.

В отделении банщик – крупный мужчина лет сорока пяти в спортивной одежде – проводил его в кабинку, задернутую шторкой. В ней размещались два лежака, на одном из которых сидели два парня, закутанные в простыни и пьющие из бутылок «Жигулевское» пиво, на столике лежала разделанная вяленая рыба. У Ивана Дмитриевича закружилась голова от такой идиллической картины.

- Ребята, а где вы пиво взяли?

- У банщика. У него, правда, подороже, чем в магазине, зато холодненькое.

- Сколько стоит?

- Семьдесят копеек. А в магазине по тридцать семь продается. Но его еще найти надо.

Иван Дмитриевич достал из кармана джинсов деньги и, отсчитав мелочь на две бутылки, положил на стол. Затем разделся, накинул простынь и сходил за пивом. Одну бутылку сразу открыл и выпил залпом.

- Вот это кайф! – сказал он ребятам. – В бане холодненькое пиво выпить! В нашем городе о таком можно только мечтать.

- Вы не местный?

- Я из Сибири.

- А вы в этой бане впервые?

- Да. А что?

- Мы так и подумали. Вы зря сюда в хорошей одежде пришли. Здесь часто воруют. А вы как на концерт оделись. Сразу видно, все новое и дорогое.

- А я с концерта и пришел, – улыбнулся Иван Дмитриевич. – Мы с приятелем проходили мимо этой бани, я решил узнать про свободные места и здесь оказался. А вы давно паритесь?

- Часа два. Уже заканчиваем.

- А может, посидите еще, пока я попарюсь? Я быстро.

- Посидим. Парьтесь, мы вас дождемся.

- Вот спасибо вам!

Иван Дмитриевич захватив веник, торопливо пошел в сторону моечной. Но попариться быстро не удалось. Буквально перед его приходом мужики помыли парную и просушивали ее, выставив перед дверью заслон. Иван Дмитриевич, запарив веник, решил пока помыться. Затем он вышел из мойки, ребята уже одетые, оживленно о чем-то разговаривали.

- Что, уже попарились? – удивились они. – Что-то быстро.

- Да не повезло. Как раз парную помыли. Вот пришел вас попросить еще немного посидеть.

- Вы не переживайте. Мы еще посидим. Обсохнем. А то на улице волосы замерзнут. – Они дружелюбно улыбались.

- Спасибо. Может пива вам купить?

- Не, мы уже напились его. Парьтесь.

Иван Дмитриевич заходил в парную три раза. И каждый раз после парной прыгал в бассейн. Вода была холодная. Сосуды играли, вырисовывая разные узоры на разгоряченной коже. Ощущения были сладко-острыми. Выйдя из мойки, довольный и расслабленный, он не сразу узнал свою кабинку. Она была пустой. Не только не было ребят, но и никаких вещей. Как будто здесь вообще никого и ничего раньше не было. Даже пустые бутылки из под пива отсутствовали. Иван Дмитриевич ошарашенный увиденным, устремился к банщику.

- А в-вы не видели молодых ребят, ко-которые в моей кабинке сидели? – запинаясь спросил он. – Сердце его выскакивало из груди.

- Каких ребят? – Удивился банщик. – Вы с ребятами приходили? Сколько их было?

- Да ннет! Я пришел один. А они в кабинке сидели. Вы мне мою кабинку показывали, помните? - Иван Дмитриевич не только запинался, но и говорил очень возбужденно, от чего его речь была невнятной. Поэтому ему пришлось еще раз повторить свой вопрос, чтобы банщик его понял.

- Я?! – искренне удивился банщик. – Вам? А вы не путаете? Нас здесь работает четыре человека. Я вас что-то не помню. С чего вы взяли, что именно я вам показывал?

Иван Дмитриевич огляделся. Увидев других банщиков, засомневался. Все они были коротко подстрижены, одинаково одеты и по габаритам не сильно отличались друг от друга.

- Ну, хорошо, может и не вы. Тогда может, они знают, куда делись те ребята?

- Так и спросите у них, – банщик взял швабру с тряпкой и, не торопясь, стал Протирать пол.

- Мужики! – дрожащим голосом громко заговорил Иван Дмитриевич. – Вы не видели парней, они в моей кабинке сидели...

- А мы откуда знаем, какая ваша кабинка? – ответил один из них. – Вы сами-то где были?

- Я парился.

- А кабинка, какая ваша?

Иван Дмитриевич, удивляясь, что его никто из банщиков не узнает, показал пальцем на свою кабинку, ожидая их реакцию. Но они, не проявили никаких эмоций, просто стояли и молчали.

Один мужчина в простыне, выглядывая из-за шторки соседней кабинки напортив, вмешался в разговор:

- Ушли те парни, я видел. Двое их было. Но они давно ушли.

- Ну, вот, – обрадовался Иван Дмитриевич. - Он видел.

- А нам какая разница, – без интереса ответил один из банщиков. - Пришли они к вам или ушли, если они оплатили.

- Да, но они унесли мои вещи.

- Зачем? Они ваши друзья? – уточнили банщики.

- Да какие друзья. Они своровали мои вещи, понимаете?

- Нет, не понимаем. Зачем им брать ваши вещи, если они пришли с вами? Мужчина, вы не перепарились?

- Вы что, все издеваетесь надо мной? – не выдержал абсолютного непонимания со стороны банщиков Иван Дмитриевич. - Вы же должны охранять вещи посетителей бани...

- Мы?! – удивились банщики. - Мало ли что вы принесете с собой. Читайте

Объявление, – они показали на стену возле входа в отделение, где висел листок, на котором от руки было крупными буквами написано:

«Ценные вещи и деньги сдавать в кассу! Администрация ответственности за их утерю не несет».

- Но у меня-то одежду украли. Понимаете? Все украли. Мне теперь идти домой не в чем.

- Да вы так сильно не переживайте. Не вы первый, не вы последний. Мы вам брюки найдем и рубашку, – банщик строго посмотрел на Ивана Дмитриевича, – но их завтра надо обязательно вернуть. Они наши личные.

- Да о чем вы! Милицию надо срочно вызвать. - Иван Дмитриевич многозначительно обвел взглядом банщиков, ожидая, что они сразу все бросят и побегут к телефону, но они даже не пошевелились, то ли не расслышав, то ли не поняв его невнятную речь. – Милицию надо срочно вызвать, по горячим следам! – громко повторил Иван Дмитриевич.

- А зачем? – непонимающе спросил один из банщиков.

- Как, вы еще не поняли? Меня обокрали, унесли все вещи...

- Мы же сказали вам, что брюки и рубашку вам найдем. Не новые конечно, но чистые...

- Да у меня даже денег нет доехать до гостиницы, - перебил Иван Дмитриевич.

- И на метро вам дадим. В долг.

Иван Дмитриевич представив свое возвращение в гостиницу, вспомнил, что номерок от гардероба оставался в кармане брюк, бесследно исчезнувших. Его бросило в пот. Он стремительно выскочил из отделения в фойе бани. Простынь зацепилась за журнальный столик, стоявший в фойе, натянулась, обнажив его мужское достоинство. Запутавшись в простыне, он распластался на полу, разодрав о шершавую кафельную плитку кожу кисти левой руки, которой придерживал простынь.

Окровавленный Иван Дмитриевич подошел к гардеробу:

- Я хотел бы посмотреть свои вещи. Проверить на месте они или нет, – торопливо облизывая от крови рану на руке, сказал Иван Дмитриевич.

- А где ваш номерок? – недоверчиво глядя на Ивана Дмитриевича, поинтересовался гардеробщик.

- Его нет. Его украли...

- А без номерка я вам вещи не выдам! – твердо сказал гардеробщик.

- Да мне их и не надо. Я просто хочу проверить, на месте они или нет. Меня обокрали, понимаете? А номерок был в брюках. Вы просто покажите их мне и все. Если их не украли.

- Как же я вам покажу, если у вас номерка нет. Какой у вас был номер? – примирительно спросил гардеробщик.

- Я не помню. Я не посмотрел.

- Ну а как же я вам тогда проверю вашу одежду? – озадачился гардеробщик.

- Я пройду и посмотрю.

Гардеробщик оценивающе посмотрел на Ивана Дмитриевича. Рука продолжала кровоточить, оставляя кровавые пятна на простыне и полу.

-Я не могу вас пустить. Вы всю одежду измажете.

- Вы что, все с ума посходили, что ли?! – не выдержал Иван Дмитриевич. - Меня в вашей бане обокрали, а вы никаких мер не принимаете. Вы не понимаете, что я без одежды остался? Мне домой идти не в чем. Может, вы вместе с ними украли мою одежду, а теперь скрываете?

- Я?! – возмутился гардеробщик - Я здесь все время находился. Не выходил даже в туалет. Если вас обокрали, так бы сразу и сказали. А то обвинять других...

- Так я вам сразу и сказал!

- Сказал, сказал... - проворчал гардеробщик. - Вы в чем пришли в пальто или в куртке?

- В пальто, с норковым воротником. И шапка ондатровая крашенная и...

- Не это? – перебил гардеробщик

- Это, это! – обрадовался Иван Дмитриевич. Не унесли, значит, – заулыбался он. – Вы только никому мои вещи не отдавайте, даже с номерком. Он ведь теперь краденый.

- За это не беспокойтесь. Сохраню.

- А как в милицию от вас позвонить можно?

- Вон из автомата на стене возле двери висит. У вас деньги-то есть? – участливо поинтересовался гардеробщик.

- Действительно, – огорчился Иван Дмитриевич ,– денег тоже нет. – Он почесал затылок.

- Так возьмите у меня, – гардеробщик протянул двухкопеечную монетку. – Ничего я не обеднею. Люди друг другу помогать должны!

Иван Дмитриевич вызвав милицию, вернулся в отделение.

- А ботинки под лавкой не ваши стоят? – поинтересовался банщик, который протирал пол в соседней с Иваном Дмитриевичем кабинке.

- Какие ботинки? - Иван Дмитриевич увидел новые черные кожаные ботинки с белым мехом, стоявшие глубоко под лавкой. Он их достал и нежно погладил. Затем понюхал несколько раз, наслаждаясь их запахом как от дорогих духов.

- Ваши? – поинтересовался банщик?

- Мои! – отозвался Иван Дмитриевич, не отрывая завороженного взгляда от ботинок.

- Ну, вот. А говорили, что все украли. Может, вы кабинку перепутали?

Пройдитесь по отделению, внимательно посмотрите, может, ваши вещи спокойно лежат себе и ждут, когда вы их найдете. А то, сразу украли...

Иван Дмитриевич суетливо стал обходить все кабинки. Заглядывал под все лавки, но ничего больше не нашел.
Приехала милиция через пятнадцать минут. Моложавый, высокий и худой, рыжеволосый следователь активно взялся за дело. Он быстро опросил банщиков, произвел осмотр помещения, а затем приступил к допросу Ивана Дмитриевича.

- Кем приходились вам те парни, с которыми вы парились?

- Я?! Я не парился с ними. Они уже сидели, когда я пришел в баню.

- Но банщики утверждают, что вы были с ними знакомы. Опишите их.

Иван Дмитриевич на минуту задумался, затем неуверенно заговорил: молодые, лет по двадцать – двадцать пять. Волосы... - не знаю. Мокрые они были. Вроде темные. Роста... не знаю. Они сидели. Наверное, среднего.

- В чем были одеты?

- В простынях они сидели... А, вспомнил! Когда я заходил, они были в синих джинсах. Один из них - в коричневой кожаной куртке, другой в сером пуловере.

- А особые приметы у них были?

- Особые?...

- Ну, там родинка какая-нибудь, или шрам на лице или нос перекошенный.

- Нет, этого я не видел.

- А какие вещи у вас украли?

- Все. Ну, то есть брюки новые джинсовые фирмы Levis, купил на барахолке за сто шестьдесят рублей перед поездкой в Москву, импортный шерстяной свитер новый, рубашка однотонная импортная новая...

- Вы что из театра в баню пришли?

- Почти. На концерт с приятелем ходили, на фокусника. Здесь недалеко.

- А приятель где? Тоже с вами был? Может, когда вы париться пошли, он своровал?

- Да что вы. Он домой ушел сразу, в гостиницу. Он из Новосибирска. Баню не любит.

- Как его фамилия, имя, отчество, где проживает?

- Вы что, его подозреваете? Он-то здесь причем? Он ученый. В одном гостиничном номере с ним живем.

- Проверить его тоже надо. Мы всех должны подозревать. А вы на кого думаете? Кто на ваш взгляд мог взять ваши вещи? – следователь хитро прищурился и пристально, не моргая, смотрел в глаза Ивана Дмитриевича. Он непроизвольно голову втянул в плечи.

- Я? Я не знаю. На парней, наверное. Хотя они сами меня предупредили, что здесь воруют и предложили поохранять мои вещи, пока я парюсь.

- Да, хорошо они вас развели. Вы не местный?

- Я сибиряк, из Иркутска.

- Значит мы с вами земляки. А я из Новокузнецка. Не повезло вам с баней. Здесь каждый день воруют. Иногда по несколько раз. Нас часто сюда вызывают. Дурной она славой пользуется.

- Так, может, поэтому здесь места свободные есть?

- Может быть. А что в других банях мест нет? Странно. Ну, что, Иван Дмитриевич, я поехал. Мне банщики сказали, что вам брюки найдут. Так что до дому доедете. Я бы вас довез до гостиницы как земляка, но не могу - вызовов много. – Он встал.

- Подождите, – удивился Иван Дмитриевич, – а протокол? Разве мы не будем составлять протокол? Мне ведь еще и заявление надо написать вам.

Следователь вновь присел.

- А зачем писать заявление? Мы ведь и так во всем разобрались.

- Как это? В чем разобрались? – удивился Иван Дмитриевич.

- В том, что вы не знаете, кто украл ваши вещи. Кого вы подозреваете, описать не можете. Ну, сами посудите, у кого сейчас в Москве нет кожаной куртки, джинсов и пуловера. Пол Москвы так ходит. А проживает здесь более десяти миллионов. Кого же спрашивается нам искать? А ваши вещи, какие имеют особые приметы? Никаких. Они новые. Их легко продать. Что же искать нам?

- Но ведь положено же заявление писать. Вдруг найдете кого-нибудь?

- Зачем заявление? Вы милицию вызывали? Вызывали. Каждый вызов дежурным фиксируется в журнале. У нас это очень строго. Адрес я ваш записал. Так что, если кого-то найдем, вас пригласим на опознание, – он опять встал, собираясь уйти. – Да, и самое главное я забыл вам сказать. Согласно пункту 16 утвержденных Правил банно-прачечного комбината, за сохранность личных вещей отвечают сотрудники бани, которые являются работниками данного комбината. Так что в понедельник вы придете к директору бани и спокойно получите свои деньги.

- Но как это? – не поверил Иван Дмитриевич, – просто приду и мне вернут деньги за украденные вещи? Разве так может быть?

- Вы прямо как Фома неверующий. Пойдемте вместе, я вам покажу. - В холле бани возле кассы висели отпечатанные правила банно-прачечного комбината, где согласно п. 16, как утверждал следователь, комбинат признавал ответственность за сохранность личных вещей посетителей. – Ну что, убедились?

- Убедился, – озадаченно ответил Иван Дмитриевич. – То есть, если я приду к директору, то мне выдадут деньги за вещи? А паспорт надо брать с собой?

- Конечно, кто же без него вам деньги выдаст. Деньги порядок любят. – Он улыбнулся. – Не расстраивайся земляк. Но на будущее. В баню в хороших вещах не ходи. Здесь всякая шваль собирается. Москва...

Надев широченные темные шаровары, на несколько размеров больше, подпоясавшись капроновым шнуром, Иван Дмитриевич напоминал запорожского побитого казака, на котором болталась непомерного размера ситцевая цветастая с петухами рубаха. Узкое длинное пальто скрывало не по размерам одежду, но подчеркивало неуемную ширину гачей великоразмерных брюк.

- Вы только обязательно верните нам вещи, – напутствовал строгий банщик, – они у нас единственные, может, еще кому понадобятся.

- Обязательно верну. В понедельник утром я приду и верну.

Сосед по номеру долго не мог остановить свой смех. Вид Ивана Дмитриевича ему напомнил клоуна с концерта.

- Хорошо, хоть не все деньги с собой взял, – сказал он. – Ты как чувствовал.

- Ничего я не чувствовал, иначе бы вообще не пошел. Но парная понравилась. Правда работнички там подобрались заторможенные. Даже милицию самому вызывать пришлось. Представляешь, все здоровые, высокие. Наверное, раньше они боксерами были.

В понедельник Иван Дмитриевич решил пойти в баню пораньше. Небо было чистым, хотя ночью шел снег. Светило яркое солнце. Возле бани дворник мел дорожку от центрального входа. Кабинет директора был закрыт. На стук в дверь никто не отвечал. Незнакомая пожилая кассирша сказала, что директор на работе, но где-то ходит. Предложила подождать. Но и через полчаса никто к двери не подошел. Настроение портилось. Иван Дмитриевич вышел на улицу. Дворник дометал вторую дорожку.

- А вы не видели директора? – поинтересовался Иван Дмитриевич, когда дворник остановился закурить.

- А зачем он вам? Я директор.

- Вы?!

- А что вы удивляетесь. У нас работников не хватает. Да и полезно с утра поработать физически.

- Да, это правильно. А я пришел по поводу субботней кражи.

- Какой кражи? – искренне удивился директор.

- Как, вы разве не слышали, вам не доложили?

- А кто мне должен был доложить? Нет, про кражу я ничего не знаю.

- Но разве банщики вам не сообщили? – Иван Дмитриевич озадачился ответом директора.

- Какие? У меня их много.

- Странно. Разве вы не проводите планерки?

- А зачем? Когда что-то происходит, мне всегда сообщают. А про вашу кражу я ничего не слышал. Вы милицию вызывали?

- Да.

- Тогда все просто. Идите в милицию, там уже, наверное, кого-нибудь поймали.

Сейчас милиция оперативно работает по горячим следам.

- Но они сказали, что согласно пункту 16 ваших правил вы несете ответственность за личные вещи посетителей.

- Несем. Но только в случае, если вас обокрали. А я про это ничего не слышал. Раз вы милицию вызывали, значит, у вас документ должен быть. А его я что-то не вижу.

- А разве вы не можете спросить банщиков? Они подтвердят.

- Те банщики придут только через неделю. Они отдыхают. У нас работа посменная.

- А если им позвонить?

- Я их телефоны не знаю. Если хотите получить деньги, не тяните время, идите в милицию она от нас недалеко. Минут тридцать пешком, - директор взял в руки метлу и продолжил подметать, повернувшись спиной.

Следователя Николая Викторовича Сизова Иван Дмитриевич нашел быстро. Его прокуренный кабинет с обшарпанным светлым столом размещался на втором этаже старенького серого здания районного отделения милиции. Сизов удивился приходу Ивана Дмитриевича.

- Что, какие-то новые проблемы у вас? Как вы в тот раз добрались до дома, без приключений?

- Спасибо, все хорошо.

- А тогда почему здесь? Были в бане? Получили свои кровные?

- Нет. Директор сказал, чтобы я справку из милиции принес о краже. Представляете, он даже не знал, что меня обокрали. Банщики ему ничего не сказали. Как такое может быть?

- Да, чему вы удивляетесь. Я же говорил, что баня запущенная и директор такой же. Но вы не сдавайтесь. Давите на него. У вас право получить деньги за свои вещи. Ведь согласно пункту ...

- Я знаю. Но ему никто не сказал, что меня обокрали, а мне на слово он не верит.

- Что значит не верит. Пусть вызывает банщиков и разбирается с ними. Они его работники. Иван Дмитриевич! За вами закон! Вы ему скажите, что если он вам деньги не отдаст, то вы на него в суд подадите. Зачем ему портить свою репутацию. Вмиг согласится выплатить, поверьте. А сейчас извините, земляк, мне надо отчет сдать по дежурству, меня начальник уже ждет. Так что требуйте свое и все.

Следователь встал, приглашая жестом вместе с ним выйти.

Директор бани в этот раз сидел в своем кабинете за большим столом. Он был в светло-коричневом костюме и в галстуке. Разговаривал с кем-то оживленно по телефону. Увидев Ивана Дмитриевича, нахмурился, приняв серьезный вид.

- Что, уже справку принесли? Что-то быстро.

- Мне в милиции сказали, что я не обязан вам справку приносить. Вы должны сами вызвать своих работников и спросить с них. И мне вы должны выдать деньги за украденные вещи согласно ваших Правил.

- Дорогой вы мой! Я бы с удовольствием вам их выдал, поверьте. Но я должен иметь доказательства, что вас обокрали. Банщиков нет, но даже если бы они были на работе и подтвердили, что вас обокрали, я согласно инструкциям Министерства не смог бы вам выдать деньги без справки из милиции. Самое правильное для вас - пойти в милицию и потребовать от них справку. Ведь вы милицию вызывали?

- Да.

- А заявление написали?

- Нет, следователь сказал, что не надо.

- Вот в чем причина, – он ехидно заулыбался. - Они вас разводят как лоха. Им ведь нужна хорошая статистика. По вашему делу они никого никогда не найдут. А без вашего заявления они и дело не открыли, значит, и справку выдать не смогут. Скажу вам честно. Никому пока не удалось получить справку из милиции по краже в бане. Так что есть ли смысл вам к ним ходить и время терять?

- А что мне делать тогда?

Директор внимательно оглядел Ивана Дмитриевича.

- Да ничего не надо делать. Слава Богу, вам ходить есть в чем. Ведь не последнего лишились. Как сказано в Библии: «Не оскудеет рука дающего!». Может, ваша одежда кому-то очень помогла согреться или даже от смерти спасла. Ведь сейчас зима. Знаете, сколько в Москве бедных по всем вокзалам живет. Со всего Советского Союза. Так что в краже тоже большой философский смысл заложен. Хотя ваше дело. Можете идти в милицию.

- Но я уже был там. Они на пункт ваших правил ссылаются...

- Тогда идите в суд. Послушайте, мил человек. Я же вам объясняю. Раз вы их вызывали, значит, они обязаны зарегистрировать вашу потерю. Без справки из милиции я не смогу вам помочь.

Следователь был на месте. Вид его был помятый. Может очередное ночное дежурство сказывалось, хотя взгляд был острый.

- Ну что, земляк, – участливо спросил следователь, - выдал тебе директор деньги или нет?

- Нет! Сказал, что без вашей справки не имеет права. Вы же приезжали на вызов. Что вам стоит мне справку выдать?

- Но о чем? Что тебя обокрали? Это же смешно. Он и так знает. Просто не хочет деньги тебе отдавать. Если он не хочет следовать закону, ты должен обратиться в суд. Если мы каждому чиновнику позволим издеваться над нами, что из этого выйдет?

- Но, если он справку просит, дайте ее. Чего вам стоит. Всего несколько слов черканите и все.

- И все... Нет, земляк. Чтобы ее выдать, надо к начальнику идти на подпись. А он знаешь у нас какой? Вот пока ты ходил сейчас в баню, он целый час меня пилил за низкую раскрываемость. Мне-то не трудно написать. Ведь мы с тобой земляки. Но ты должен кое-что понять. Знаешь, как трудно в Москве на госслужбу устроиться? Я ведь в Новокузнецке одним из лучших следаков считался. Меня ценили. А здесь работаю шесть лет, и женился на москвичке, но все равно меня чужаком считают, так и ждут, чтобы я прокололся, чтобы уволить меня и своего москвича взять. Вот скажи, земляк, разве это справедливо?

Иван Дмитриевич помахал головой.

- Ты пойми правильно. Я всегда готов тебе помочь. Сибиряки Москву отстояли, а к нам, видишь, какое отношение. Короче, раз он не хочет добровольно тебе деньги выдать, обратись в суд.

- Но, может, вы ему просто позвоните и объясните все? – с надеждой спросил Иван Дмитриевич? – Вас-то он послушает. Вы ему подтвердите, что меня обокрали.

- Нет, не поможет. Раз он тебе сразу деньги не выдал, то и милицию не послушает. Иди в суд.

- А в какой суд мне обратиться?

- По месту нахождения банно-прачечного комбината. Давай я нарисую тебе, как добраться, - он вырвал из тетради листок в клетку и стал рисовать маршрут. Рядом написал номер своего телефона.

-Если что, звони.

Круг замкнулся. И директор бани, и следователь советовали обратиться в суд, только по разным причинам. Иван Дмитриевич решил не откладывать надолго решение своей судьбы, поэтому он сразу же поехал по указанному адресу. Судья - женщина в пышном парике и в толстых роговых очках, внимательно выслушала Ивана Дмитриевича и спросила:

- А документы вы принесли с собой?

- Да. Паспорт.

- Так, хорошо. А справку из милиции принесли?

- Они мне ее не дали. Ссылаются на Правила банно-прачечного комбината, где прописана ответственность за сохранность личных вещей посетителей. А директор не признает факт кражи без справки из милиции. Я уже замучился с ними. Хожу туда – сюда. У меня ведь скоро командировка закончится.

Судья с интересом посмотрела на Ивана Дмитриевича.

- Вы что не местный?

- Нет. Я из Иркутска.

- Издалека.

- Да. Я возле Байкала живу. Слышали про такое озеро?

- Слышала. Давно собираюсь приехать. Я ведь увлекаюсь туризмом.

Иван Дмитриевич оценивающе посмотрел на судью. Она была довольно стройная женщина для своего бальзаковского возраста.

- Тогда приезжайте к нам. Есть, где остановиться, озеро покажем, и наше деревянное сибирское зодчество посмотрите. Город многим нравится.

- Да я слышала об этом. Я как раз в отпуск собираюсь через месяц, адрес мне оставите? – она дала листок и ручку.

- Конечно, – Иван Дмитриевич быстро написал адрес и телефон. - Посоветуйте, что мне можно сделать в такой ситуации?

- В любом случае суд не состоится, если у вас не будет справки из милиции о факте кражи. Я даже документы на рассмотрение у вас принять не смогу без нее. Кроме того, надо вам оценить материальный ущерб. Ведь никто не знает, сколько ваши вещи стоили.

- Почему же? – возразил Иван Дмитриевич, – я знаю.

- Но квитанций и чеков у вас же не сохранилось. Или вы можете мне их представить?

- Нет, не могу. Джинсы и пуловер я купил на барахолке.

- Тогда вы должны принести справку из экспертизы - оценить стоимость ваших вещей. Я ее адрес вам напишу. И конечно, вы должны представить не менее двух свидетелей, которые видели, во что вы были одеты, когда пошли в баню. Причем не как вы выходили из гостиницы, а когда входили в баню. Сможете?

- Смогу. Но что мне сделать, если милиция не даст справку?

- Напишите им заказное письмо на имя начальника милиции. В нем подробно опишите место и время, когда вас обокрали, фамилию следователя, который выезжал на место преступления. Это ваш единственный выход. Иначе вы ничего не докажете. А мы не сможем принять документы на рассмотрение в суде. У нас конечно большая очередь. Но как для командировочного мы сделаем исключение, - она многозначительно улыбнулась.

Следователю Иван Дмитриевич позвонил через три дня. Тот разговаривал без особого интереса:

- А земляк, привет! Обратился в суд?

- Обратился. Но там тоже справку от вас потребовали. Может мне приехать?

- Вот бюрократы. Ведь и так все ясно. Вызвали бы в суд банщиков и все. Да, вот так у нас в стране все через заднее место делается. Нет приезжать не надо. Ничего нового тебе сказать не могу. Ищем, но пока никого не нашли. Слушай, земляк, долго разговаривать не могу. Дел выше крыши. Мне на выезд ехать надо. Так что извиняй. Если что - звони.

- А вы разве письмо не получали от меня?

- Письмо? Ккакое письмо?

- Ну, заказное на имя начальника милиции. Оно разве до вас не дошло еще?

- А когда оно было отправлено?

- Три дня назад.

Трубка замолчала, только слышалось шуршание бумаги.

- Не клади трубку, я сейчас в канцелярию сбегаю. – Через пару минут раздался радостный голос. – Иван Дмитриевич! Так это вы мне звоните? А я думал... Что же сразу-то не сказали, что это именно вы?

- Я не сказал? – удивился Иван Дмитриевич. - А с кем же вы тогда разговаривали?

- Ну ладно, не обижайтесь. Тут еще один земляк - школьный товарищ мне иногда звонит, я спутал. Вас я давно жду. В последний раз, когда встречались, я потом понял, что был не прав. Мы ведь земляки, должны помогать друг другу. Срочно приезжайте ко мне. Надо написать заявление о краже.

- А когда приехать?

- Прямо сейчас!

- Вы же сказали, что собирались куда-то?

- Нет, что вы. Я дождусь. Зачем время тянуть. Быстрее напишете заявление, быстрее справку выдадим. Мы ведь дело можем закрыть только через десять дней, но я постараюсь что-нибудь придумать, чтобы вам успеть до отъезда домой в суд исковое заявление подать.

Судебное заседание назначили через три дня. Почта не успевала. Для ускорения оповещения секретарь суда предложил Ивану Дмитриевичу вручить самостоятельно повестки в суд представителям банно-прачечного комбината. Те очень удивились приглашению, но расписываться в получении повестки отказались. Директор комбината – полная, высокая, громкоголосая женщина с ярко накрашенными губами, узнав о повестке, категорически возразила:

- Мало ли кому вздумается с улицы к нам приходить. Пусть по почте повестку высылают.

- Но я иногородний. Мне скоро уезжать.

- Тем более. Нам торопиться некуда. Сами все теряете, а нам предъявляете. Короче, расписываться никто не будет! - и она строго посмотрела на своего секретаря. – Всем ясно?

Такое отношение Ивана Дмитриевича добило. Он разозлился. «Ну все, не хотите по хорошему, будет по плохому! – подумал он. – Я на вас навешаю ущерб не стесняясь».

На улице он встретил милиционера и договорился с ним о помощи. От принятия повестки из его рук секретарь не отказалась. Но на первое заседание никто из работников бани не пришел.

- Это не страшно, – прокомментировала судья. – Если они не придут снова, мы без них рассмотрим дело. Им же хуже. Назначим следующее заседание через три дня.

Пришли все банщики и директор, которые впервые узнали, что ущерб потерпевшего составил одну тысячу рублей. Они очень удивились.

- Не могут столько стоить даже новые вещи. Не золотые же они были, – возмущались они. - Джинсы Levis - явно были ношеные, на одной гаче была потертость, а на пуловере - на левом рукаве была дырка, – сказал банщик, который отрицал, что провожал Ивана Дмитриевича до кабинки.

- А откуда вы знаете, если вы не видели потерпевшего? – уточнила судья.

- Почему же не видел. Мы все его видели. Я ему простынь с полотенцем выдавал, когда он зашел. Я его внимательно рассмотрел. Удивился еще, что он в такой приличной одежде в баню пришел.

- Да, конечно, мужик явно накрутил сумму, - поддержал другой банщик. – Не было в брюках таких денег.

- А вы откуда знаете? – строго спросила судья. – Вы что, карманы его проверяли?

- Зачем мне это нужно. Ну, кто же в баню пойдет с такими деньгами?

- А разве вы не знаете, что он командировочный? Не в гостинице же деньги оставлять.

- Вот то-то и оно, что командировочный. А то бы мы с ним быстро по-человечески разобрались.

- Вы что, ему угрожаете? – возмутилась судья.

- Да что вы! Ради Бога. Просто совесть надо этому товарищу иметь, а то на нас все повешал. За счет других жить хочет. А у нас работа и так низкооплачиваемая...

Суд принял однозначное решение: «Признать вину работников комбината и взыскать с них ущерб в полном объеме».

После суда переполненные эмоциями Иван Дмитриевич с земляками: соседом по гостиничному номеру из Новосибирска и журналистом из Красноярска - свидетелями на судебном процессе, сидели в пивном баре, отмечая победу.

- Вы слышали, как они точно описали мои вещи? - спросил Иван Дмитриевич Улыбаясь. - А в бане сделали вид, что меня, чуть ли не впервые видят. И главное, когда я про милицию заговорил, у них никакой реакции. Ни одна жилка на лице не дрогнула.

- Уверены были, что ничего не докажешь, – красноярец взял новую, наполненную до краев кружку с пенящимся «Жигулевским» пивом. - Как выяснилось в суде, кражи у них каждый день совершались и ни одного случая взыскания материального ущерба за десять лет. Ты их первый достал. Я думаю, что они все сообща действовали. Мне интуиция подсказывает, что банщики сами все время воровали. Мафия. Все у них было повязано. Милиция и руководство бани их прикрывали.

- А как мы на суде выступали?! – довольный новосибирец разделывал очередную креветку. - «Проводили до дверей самой бани, а про деньги потому знали, что он при нас пересчитал...»

- Нельзя им было так с сибиряками поступать – подытожил Иван Дмитриевич. - Мы Москву во время войны грудью защищали. Спасли. Но когда надо, мы и по-другому можем. Пусть неповадно станет москвичам нас сибиряков обижать.

Юрий Коренев, г. Иркутск
прислано на сайт Izzba.Ru
для участия в банном конкурсе 2011-2012 гг.

Комментарии